О предстоящей премьере «Дон Жуана»: герой-трикстер, откровенные сцены и Аскар Абдразаков

21 июня 2019 года
Лейла Аралбаева

В Башкирском театре оперы и балета 9-10 июля состоится премьера оперы «Дон Жуан» В.А. Моцарта. Главный режиссер театра Филипп Разенков пригласил обозревателя агентства «Башинформ» на репетицию и рассказал о концепции готовящегося спектакля, который назвал своей «самой радикальной постановкой». 


- Филипп, почему вы решили поставить «Дон Жуана»? Наверно, оперы Моцарта в репертуаре каждого театра — это «маст-хэв». Это уже третья моцартовская опера за последние годы в Башкирском театре, до этого были «Волшебная флейта», «Так поступают все».

 
- «Волшебная флейта» уже не идет, а «Так поступают все» сошла с репертуара, но будет восстанавливаться. «Дон Жуан» — идея главного дирижера Артема Макарова, я ее с радостью поддержал, для меня это любимая опера Моцарта, та опера, которая обязательно должна быть в репертуаре театра. И самым главным аргументом, помимо особой любви к музыке Моцарта стало то, что подобрался очень хороший, сильный состав исполнителей. 


Когда планируешь новый спектакль, всегда думаешь: это в первую очередь для кассы, для широкого зрителя, или это некий эксперимент, попытка найти новые формы, раскрыть новые возможности у труппы, привлечь внимание критики. Обычно я стараюсь удовлетворить все аспекты и сделать спектакль интересным и для зрителя, и для искушенного критика, но в данном случае это название было выбрано для эксперимента

.
- Значит, зрители не увидят традиционный костюмированный спектакль? 


- Даже близко не увидите, потому что это моя самая радикальная оперная постановка! Для меня это тоже определенный эксперимент и над собой, и над зрителем. Мне хочется, чтобы театр не был местом спокойного, вольготного времяпрепровождения, а все-таки был определенным раздражителем. Будут провокации на нашу современную действительность, хотя здесь не будет отсылок к конкретным людям, конкретной стране. Для меня это такая антиутопия в духе Хаксли, в духе «О дивный новый мир» (сатирический роман английского писателя Олдоса Хаксли — Ред.), некий идеальный мир удовольствий, исполнения человеческих желаний, ночных клубов, того, на что заточена вся мировая индустрия развлечений и что огромным потоком внедряется в сознание людей как главные жизненные ценности. Когда ты открываешь любой глянцевый журнал, ты видишь, что всё настроено для того, чтобы заставить людей покупать как можно более дорогие вещи. Многое рассматривается с ракурса сексуальности, плотских удовольствий. Мне кажется, эта «культура» во всем мире набирает обороты. Люди на всей планете всё меньше задумываются о собственном познании, развитии и всё больше хотят всяческих легких удовольствий. Идея сделать «Дон Жуана» именно таким пошла от моих размышлений, мы хотели сделать современную постановку, при этом видели, что «Дон Жуан» сегодня может очень убедительно в музыкальном смысле прозвучать, разойтись на нашу труппу.
- Труппа сейчас как раз подобралась подходящая, много молодежи. 


- Да, восприимчивая, они готовы к экспериментам, и мы решили немного рискнуть. Это и для меня авантюра. До этого мои постановки в опере были сдержанными и с минимальным риском. Это всегда зависит от материала. Например, я считаю, что в «Царской невесте» доля эксперимента, если и может быть, то в другом смысле. Там определенная историческая эпоха, понятная нам, персонажи. А здесь, когда я начал думать, кто такой Дон Жуан и как публике важнее рассказать об этом, я понял, что бессмысленно делать классический спектакль. Дон Жуан в шляпе с пером и со шпагой не вызовет никакой рефлексии, никакого эмоционального отклика, кроме восхищения костюмами, красивым мужчиной, умеющим соблазнять женщин. Такой Дон Жуан, скорее, вызовет симпатию, а для меня Дон Жуан — абсолютно отрицательный персонаж, и это важно. 


- Вы своего героя совсем не оправдываете? 


- Нисколько. Хотя, например, в пермской постановке Дон Жуан был абсолютно положительным персонажем, человеком, который говорил о свободе в несвободном мире. Но, мне кажется, это не тот материал, который поддается такой идее, потому что оправдать его невозможно ничем. Этот человек в самом начале оперы цинично убивает отца Донны Анны Командора. 


- На первый план вы ставите тему морали? 


- Да, меня вообще очень сильно беспокоит тема морали в обществе. Мораль не означает, что все должны надеть строгие костюмы и платья, мораль заключается в том, что мы должны преодолеть свой эгоизм и жажду примитивных удовольствий и больше думать о развитии человечества в целом и о том, куда мы идем. Мне кажется, человечество в целом идет сегодня не в ту сторону, хотя это подается в очень привлекательной форме. Я говорю не о войне, не о голоде, не о насилии, я говорю об обратной стороне — о тех удовольствиях, которыми наделен мир и которые кажутся нам вполне благополучными, правильными. Моцарт назвал оперу «Дон Жуан, или наказанный развратник» и определил жанр как комическую оперу, мне это тоже показалось важным и интересным. У Моцарта это очень точно в музыке чувствуется, ничего положительного ни по сюжету, ни по музыке не исходит, музыка Дон Жуана не наполнена глубиной. Поэтому я решил, что в современном мире Дон Жуан мне вообще не интересен как человек. Мы нашли в мифологии такое понятие, как трикстер. Некое мифологическое существо, сущность, такой черт-озорник, который не ставит перед собой, как Мефистофель, задачи утащить душу человека в ад, а просто в этом мире чувствует себя как рыба в воде, развлекается, совершает какие-то аморальные поступки, потому что в этом обществе так делать очень удобно и все, собственно, только этого и хотят. Это зеркало мира, в котором нет ни одного положительного персонажа, все друг другу врут, обманывают, и, как бы ни говорили о мести Дон Жуану, на самом деле продолжают его хотеть, и не столько как мужчину, а скорее, как образ примитивных удовольствий в широком смысле слова. Поэтому это не реалистичная постановка, здесь вы не увидите психологизма, а увидите сатиру на современный мир. Содержание при этом сохраняется, мы ничего не меняем. 


- Составов исполнителей целых три, как я поняла по репетиции? 


-Да, у нас сейчас на любую постановку набирается три состава исполнителей, но не по всем партиям. Например, Донны Анны сейчас две – Эльвира Фатыхова и Лилия Халикова. Замечательные Церлины – Диляра Идрисова, Алина Латыпова, Гульнара Валеева. Дон Жуан – основным исполнителем на репетициях идет Ян Лейше, учит Артур Каипкулов. Все очень разные, но все талантливые, все лучшие силы театра задействованы. Донна Эльвира – Лариса Ахметова и Резеда Аминова, Оттавио — Ильгам Валиев, Сергей Сидоров и Алим Каюмов, Командор — Салават Аскаров и Геннадий Родионов, Лепорелло – Рим Рахимов, Владимир Копытов и Айгиз Гиззатуллин. А на премьерных спектаклях, как мы очень ждем, партию Лепорелло споет Аскар Абдразаков. 


- Понаблюдала за вашей репетицией, как вы расставляете штрихи. Каждую сцену так подробно репетируете? 


- Времени, конечно, не хватает, но по каждой сцене стараюсь пройти. Здесь нет предела совершенству, но мне важно, чтобы артист знал суть своего образа и каждую секунду понимал, что он делает, с каким отношением к персонажам он выходит. 


- Бывает, что современные режиссеры заставляют артистов делать не очень обычные вещи на сцене, будет ли что-то острое в этой постановке — откровенные сцены, например? 


- Откровенные сцены будут, но пока они удаются очень профессионально, условно и метафорично, все хорошо понимают, о чем речь. Когда работаешь с такими профессионалами, как Эльвира Фатыхова, которая много лет работала и в Австралии, и в Европе, выходила в самых разных спектаклях, и в «Дон Жуане» пела, знает эту партию, ей не пришлось ее учить. Когда есть певцы, которые своим примером показывают, это важно. В 21 веке все меньше и меньше разговоров в оперной среде о том, что «я это не буду делать, не хочу, не могу». Бывает, с артистами хора делаем какие-то откровенные мизансцены, и ко мне подходит хормейстер и говорит: у одной артистки хора муж придет на премьеру, он очень ревнивый, и она просит чего-либо не делать. Я к этому прислушиваюсь, потому что я за театр без насилия. Солисты же, видя конкуренцию, наоборот, стараются всё делать по максимуму. Одно удовольствие с ними работать, они очень мобильные. Главное, не то, что будут откровенные сцены, а чтобы зрители поняли смысл и считали мысли о том, что часто в современном мире то, что преподносится как важное и значимое, является просто пустышкой в красивой обертке, нисколько не работающее на духовный рост человека, а скорее, наоборот. 


- Будут околопремьерные мероприятия, приедут ли критики на премьеру? 


— Да, мы планируем и ожидаем приезд нескольких столичных критиков. Нам очень приятно, что в наш театр хотят ехать критики, для нас не составляет большого труда получить их согласие на приезд. но это и большая ответственность. Постановка «Дон Жуана» для нас чрезвычайно волнительна, потому что эта опера ставилась много-много раз во всем мире и мы не избрали простой путь какого-то усредненного спектакля, а решили сделать что-то абсолютно не похожее ни на что другое и достаточно смелое. Посмотрим, как это будет воспринято. 


- Спасибо за беседу, желаем удачной премьеры!

Партнеры